Неточные совпадения
Я бы желал получать «Морской сборник», если он но
дорог. Этот журнал дышит отрадной деятельностью. Евгений просит тебя сказать ему что-нибудь о Шестакове, который, верно, тебе знаком и который женат на его
племяннице. Кажется, малый способный и дельный.
В будни я бываю занят с раннего утра до вечера. А по праздникам, в хорошую погоду, я беру на руки свою крошечную
племянницу (сестра ожидала мальчика, но родилась у нее девочка) и иду не спеша на кладбище. Там я стою или сижу и подолгу смотрю на
дорогую мне могилу и говорю девочке, что тут лежит ее мама.
Да во что б ни стало, если ее сиятельство с своей маменькой потащат Оленьку во Францию, так я выйду на большую
дорогу, как разбойник, и отобью у них мою
племянницу и единственную наследницу всего моего имения.
Перепетуя Петровна осталась у сестры и говорила, что она пробудет у ней всю ночь и день, хоть бы от этого ее
племянницу разорвало пополам, потому что для ней, Перепетуи Петровны, обязанности сестры всего
дороже.
— Да, не спится что то… — вздыхают рыжие панталоны. — Природой наслаждаюсь… Ко мне, знаете ли, приехала с ночным поездом
дорогая гостья… мамаша моей жены. С нею прибыли мои
племянницы… прекрасные девушки. Весьма рад, хотя и… очень сыро! А вы тоже изволите природой наслаждаться?
На другой день, в вербное воскресение, преосвященный служил обедню в городском соборе, потом был у епархиального архиерея, был у одной очень больной старой генеральши и наконец поехал домой. Во втором часу у него обедали
дорогие гости: старуха мать и
племянница Катя, девочка лет восьми. Во время обеда в окна со двора всё время смотрело весеннее солнышко и весело светилось на белой скатерти, в рыжих волосах Кати. Сквозь двойные рамы слышно было, как шумели в саду грачи и пели скворцы.
Оказалось, что слуги ошиблись; это приехал из Александровской слободы князь Никита, с разрешения царя опередивший его по
дороге. С ним было множество слуг. С радостным лицом обнял он брата, поцеловал
племянницу и дружески поздоровался с князем Владимиром, Яковом Потаповичем и священником отцом Михаилом.
А винен был этот несчастный сын, женатый на
племяннице Софии Фоминишны, дочери Андрея Палеолога, только в том, что София подарила ей какое-то
дорогое узорочье первой жены Иоанновой, которого великий князь обыскался. Это узорочье нужно было великому князю только для придирки: взамен снизал он Руси богатое ожерелье, в котором красовались Верея, Ярославец и Белоозеро.
Записка эта, от которой несся тонкий аромат любимых духов княжны, заставила сильно забиться сердце князя Лугового. Он понял, что она явилась результатом свидания Зиновьева с его
племянницей, а потому несомненно, что назначенный в ней час — час решения его участи. Несколько раз перечитал он
дорогую записку, стараясь между строк проникнуть в мысли ее писавшей, угадать по смыслу и даже по почерку ее настроение.
В этой комнате, в сопровождении четырех сенных девушек, уже дожидались князя Никиту его
племянница, княжна Евпраксия Васильевна, с двумя золотыми кубками, наполненными
дорогим заморским вином, на серебряном подносе.
— Прощай,
племянница дорогая! — крикнул из темноты его голос, не тот, который знала прежде Наташа, а тот, который пел: «Как со вечера пороша».